Казалось, рассвело раньше обычного, и утренний воздух еще был наполнен тяжелым сонмом после ночного ливня, но первые лучи солнца уже пронизывали густые кроны деревьев, едва касаясь лесного покрова. Седой старичок, сухой и жилистый, ступая почти бесшумно, медленно шел узкой тропинкой, задевая залатанными лаптями низкую траву, обильно покрытую росой. Он, щурясь, смотрел по сторонам, вдыхая лесной воздух и придерживая загорелой рукой большую плетеную корзину, местами потертую, но все еще надежную.
Старик был одинок и жил просто, не заглядывая в будущее, он радовался наступлению каждого нового дня, поднимаясь рано и наполняя свои незатейливые будни приятными походами в лес или на реку. Для очень пожилого человека он передвигался по густому подлеску с необыкновенной легкостью, словно забывая о годах и вновь чувствуя бодрость духа. Ловко убирая с дороги зеленые ветви, он углублялся в чащу, обходя старые пни и заботливо огибая совсем молодые деревца. Во всех его действиях прослеживалась отеческая забота и бережное отношение к окружающей его красоте, которую он считал совершенной.
Лето выдалось сухим, но несколько прошедших дождей с грозами поселили в душе старика надежду на возможный грибной улов. Уж очень хотелось порадовать себя картошкой с жареными грибами. Пробираясь через разросшийся кустарник, немолодой грибник увидел знакомую полянку. Шаг, другой по низкой траве и глаза увидели долгожданную находку. Несколько секунд на любование лесными дарами и корзинка уже не пуста. Сыроежки, лисички, козлята — все сгодиться. Все хорошо. А к ним и тройка подберезовиков и большой белый груздь. И наконец, вот он — боровик. Темная шляпка, крепкая белая ножка с едва различимой сеточкой и неповторимый аромат. Улыбнувшись находке, старик поднял глаза и увидел еще, а чуть дальше еще.
Увлеченный сбором грибов, старик забрался достаточно далеко. Казалось, что за долгие годы, он исследовал в этом лесу каждый уголок, однако остановившись и оглядываясь по сторонам, он неожиданно понял, что не знает этого места. То ли растительность изменилась, то ли вышел он к нему с другой стороны. Старик недоумевал, но с интересом рассматривал новую полянку, которая казалось, была наполнено удивительной красотой, словно сошла с красочной иллюстрации в книге со сказками.
Ровные белые стволы высоких берез. Величественные ели. Низкорослый черничник и бархатные кочки мха. Нехоженая трава и лесные цветы, простые, но от того как-то по-особому милые. И грибы — разные, но на виду, будто заботливо высаженные на мох знающей рукой. Добрые глаза по-стариковски сощурились. Надо же, как повезло!
Опустившись на корточки, старик быстро наполнял корзину. Поднимаясь, он делал несколько шагов и радовался новой находке. Когда он поднялся в очередной раз, то почувствовал, как лбом стукнулся обо что-то рослое, словно столкнулся со взрослым человеком. Он поднял глаза и удивился, от неожиданности делая шаг назад. Много чего он видел за свою долгую жизнь, но такого никогда не встречал.
Перед ним стоял белый гриб. Настоящий гигант, такого роста, что его шляпка была на уровне головы седовласого грибника. Старик обомлел и, не веря своим глазам, протянул руку и осторожно гладил белую ножку, которая по ощупь ни чем не отличалась от ножки обычного гриба. Он осмотрел коричневую, бархатную шляпку и обошел гриб вокруг.
«Вот это чудо! — думал старик, опуская корзину на землю и обтирая рукавом вспотевший лоб, — как же я его издали не заметил, — размышлял он, обходя гриб снова и снова. — Это ежели посушить, так на целый год хватит», — мысленно прикинул он и посмотрел на свою корзину, которая была заполнена лишь наполовину.
Долго бродил старик вокруг гриба, все рассуждая, да примериваясь. А потом обвел еще раз взглядом чудесную полянку и добро улыбнулся.
«Нельзя! — твердо решил он, — ни один день такая красота росла, а я вот возьму и сорву все разом. Что ж мне других грибов мало. Лес велик! Еще найду. А этот пусть стоит, глаз радует. Если кто забредет сюда тоже удивиться и полюбуется».
И пошел старик дальше. Повезло ему на тихой охоте — грибов домой принес целую корзину. Почти неделю жарил, да суп варил. И поздно вечером засыпая, закрывал он глаза, а перед ним тут же возникала та полянка, вновь и вновь очаровывая своей красотой. Приходил он на нее и после. Сам не знал, как находил он ее в большом диком лесу. И всегда солнечно было на ней, тихо. Только ветер играл в листве высоких деревьев, где белки перепрыгивали с ветки на ветку, а внизу пугливый зайчонок отдыхал под раскидистым кустом. Старик отдыхал, усевшись на мягкую траву, и любовался на гриб, который никак не изменился за это время, не вырос и не состарился.
Но однажды попал старик под дождь, когда возвращался из соседней деревни, и простудился. Долго он кашлял, сопливился, пил отвар шиповника, калины и в лесу не бывал. Но как только окреп, и погода наладилась, сразу же отправился знакомой дорогой, чтобы вдохнуть лесного аромата и ускорить выздоровление.
Пришел он на свое место и не узнал его. Ничего не осталось от былой красоты. Трава вытоптана, цветы оборваны, молодые деревца поломаны. Ни белок, ни зайчонка, ни птиц — все разбежались, попрятались. Только пепелище, грязь, да мусор на поляне. Расстроился старик, посмотрел в сторону, где гриб рос. И гриба нет. Ножка срезана у самой земли, а около потухшего костра на траве лишь обрезки от него остались. Видно, где собрали, там варили и ели.
«Да, что ж, это, — со слезами взмолился старик, — как же это? Вокруг ведь грибов всем хватит. Так зачем же? Неужели все мало? И деревья молоденькие кто ж в костер рубит. Ну, пойди, набери ты хвороста. Будь человеком».
Присел старик и, почувствовав свое бессилие, заплакал.
И ладно бы, звери, какие сотворили все это. Так нет ведь — люди. Мало им того, что в деревне его родной все поизгадили. Кто хитер, тот у слабого, доброго и землю отхватит забор ночью передвинув. И хлам всякий под окно свалит. А если уж совсем зависть и злоба заест, так и дом подожжет. И управы на таких никакой, все у них куплено, да схвачено. Все с рук сходит. Смотреть противно. И было вот место в лесу нетронутое, красотой своей душу согревающее, так ведь и сюда добрались.
Загрустил старик, сник совсем, в сон его клонить стало, а домой добраться — сил нет. Постелил он на траву потертый пиджачишко и лег. Думал только передохнуть, но не заметил, как уснул. А проснулся только утром, когда солнечные лучи уже согревали полянку теплом нового дня. Он открыл глаза и, прищурившись, осмотрелся. Никакого чуда не произошло. Лес вокруг него, как и прежде стоял оскверненным. Ни шелеста листвы, ни пения птиц.
Старик поднялся на ноги и с грустью посмотрел вокруг еще раз, исправить здесь что-либо ему было не по силам. А уйти и все позабыть казалось несправедливым. Его мысли прервал звук человеческих голосов, который доносился издалека и постепенно приближался. Предположительно несколько человек шли в направлении солнечной поляны. По мере приближения голоса слышались более отчетливо, и уже можно было различить слова. А разговор складывался простой: один бранно восхищался тем, что никогда раньше не ел супа вкуснее, чем из того гриба-переростка; второй поддерживал его, сокрушаясь лишь от того, что мало они взяли с собой браги; а третий отчаянно надеялся, что может сегодня выросло там что-то еще, чем можно будет поживиться.
Старик, услышав такие речи, нахмурился, но ясно понимал, что противостоять троим он, вряд ли сможет. Но что же делать? Неужели придется просто уйти и позволить им снова надругаться над природой. Отдать лес так же, как когда-то жители отдали свою деревню и теперь в ней установлены эти варварские порядки. Прихватив с травы одежду, старик поспешил в сторону густого кустарника, росшего на дальней стороне поляны. Спрятавшись, он раздумывал, как поступить. Охотником старик никогда не был, но в молодости был знаком с несколькими и даже пару раз бывал на охоте. Друзья звали и больше, вот только ему это совсем не нравилось. Однако, как зазывали они разного зверя, он помнил и решился напугать непрошеных гостей.
Как только показались они на полянке, так старик набрал в легкие побольше воздуха и завыл. Да, так, что у самого мурашки по спине побежали. Присмотрелся сквозь листву и видит, что остановились трое верзил, испуганно озираясь по сторонам. А старик — снова, еще громче, зычнее, протяжнее. Совсем притихли мужики. Старший махнул рукой и отступил, как бы говоря, что надо отправиться в обратный путь.
— Вот ведь зверья развелось, — с досадой сказал второй и пошел вслед за первым, попутно толкнув в плечо третьего.
— Потом придем, — злобно ухмыльнулся тот.
Когда скрылись они в лесной чаще, вышел старик из своего убежища и вздохнул с облегчением. Не думал он, что поверят они и испугаются звериного воя. Боялся, что обнаружат его, да переломают ему все кости, но повезло — жив остался.
Быстро пролетали летние дни, хотя и длинными были. Часто приходил старик в лес и обязательно на полянку заглядывал, но подмечал, что ни он один сюда приходит. Только начнут травы подниматься и цветы зацветать, так кто-то обязательно наведается, да и навредит, то землю замусорят, то целое молодое дерево огнем опалят. А старику обидно и больно смотреть на все это.
А еще несколько раз оставался старый грибник в лесу зарю встречать и очень ему понравилось. Старый он совсем стал и ночами все равно в кровати ворочается. Бессонница совсем измучила. А здесь хоть и не спишь, а все равно время не зря проходит – любуешься. Слышишь, как первые птицы просыпаются, как перекликаются они все по-разному, каждая о своем спешит рассказать. Видишь, как распускаются ромашки, повернув к солнцу свои крупные белые головы. И как полосатый шмель спешит за утренним нектаром и как начинается жизнь большого муравейника с крохотного оконца, распахнувшегося на большой куче. И вся эта полянка словно особый удивительный мир!
Так одним солнечным днем проснулся старик в лесу и почувствовал странное. Будто совсем высох он, хотя куда уж более. Посмотрел на свои руки и испугался. Кожа с годами и так потемнела, огрубела, а тут, как и совсем одресневела, местами почти мхом пошла. Посмотрел на ноги и с ними — то же. До смерти перепугался старик, подумал, что пришло его время помирать. Сел и пошевелиться боится, только смотрит вокруг, будто напоследок запомнить всю лесную красоту старается. Но прислушался он к себе, а сил то в теле вроде, как и прибавилось, будто кто-то по старым венам свежий березовый сок пустил. Дышится легко, суставы не болят и голова ясная. Осторожно поднялся он и пошел к лесному озеру на себя поглядеть. Подошел к воде, разогнал рукой тину и дождался когда озеро успокоится, а потом посмотрел и обомлел.
Смотрит на него из воды старичок, вроде как он, а вроде, как и нет. Лицо будто шершавой корой покрылось, вместо носа прутик, борода и волосы, словно тонкие веточки, кое-где даже с листочками. Лишь глаза прежними остались, добрые, серые, смотрят с теплотой. Да и ростом старик меньше стал. Непривычно. Оглядывает он себя и удивляется.
Вернулся он на полянку, остановился напротив недавнего пепелища, которое никак травой не порастет и задумался. А что если не только внешне изменился он? Может есть какой секрет его внезапного превращения, словно природа приняла его в свои объятие и доверилась ему. Закрыл он глаза и представил, что нет больше уродливого пепелища, а есть на этом месте трава душистая, да грибы красноголовики. Подумал и, затаив дыхание, взмахнул рукой. Распахнул вновь глаза и видит — все что задумал, все воплотилось. Не иначе, как чудо произошло!
Обрадовался старик, ощутил прилив сил невероятных и, приняв дар волшебный, взялся за дело. В миг обрела полянка былую красоту. Вернулись лесные звери, запели птицы, появились на мшистых кочках грибы и ягоды, а деревья приветливо зашелестели листовой. Но вдруг снова услышал он голоса, тех троих, что вернуться обещали, и нахмурился. В несколько ловких движений оказался он на краю поляны и увидел, как приближаются они: первый идет и палкой лупит по стволам тонких березок, от чего они пополам складываются; второй — захотел лесной земляникой полакомиться, да так целый кустик из земли с корнями и вырвал; а третий, что старшим был, все это видел, да и промолчал, замечания не сделав, словно нормально это.
Осерчал старик и решил, что нельзя такое оставлять безнаказанным. Взмахнул рукой и поднялся ветер, потемнело небо, будто перед грозой, а на пути гостей незваных появились болота с трясиной непроходимой. Гул, вой по всему лесу слышен. Из-под коряг змеи показались. Удивились олухи, остановились, переглядываются между собой, а понять не могут, откуда, что взялось. Первый сделал шаг и нога его в болоте утопла. Закричал он, задергался, и если бы дружки не помогли, так бы и затянуло его в трясину. Отступили они и решили домой вернуться, да только бродили по лесу до темна и не могли никак выбраться. Только к ночи уставшие и замерзшие они к деревне вышли, а утром всем кого встречали, рассказывали, как их Нечистая сила по лесу кружила, дорогу домой найти не давала.
Так и остался старик в лесу. Стал его частью и понял он свое предназначение и был рад, что сможет любимой природе добрыми делами послужить и свой век продлить. Каждое деревце теперь и каждый зверь лесной под его защитой. Ко всем, кто с уважением в лес приходит, добр он. Грибникам, ягодникам, травникам самые лучшие свои места открывает, чтобы никто с пустой корзинкой не ушел из лесу. А тем кто, надругаться над природой посмеет — путь закрыт. Изведет он того, заморочит, до смерти напугает.
Потому люди по-разному зовут его: Дух-хозяин леса, Старик-лесовик, Лешак, Лясун, Ворог, Шатун или Нечистая сила. Но большинство все же Лешим называют.
Всюду он поспевает, обо всем знает, что в его лесу происходит, все подмечает. Но больше всего любит он сидеть на своей полянке в окружении лесных зверей, слушать пение птиц и наблюдать, как качает высокие кроны деревьев его старший брат Ветер.
podjem-tal.ru
